Юрий Селиванов. Почему Красная армия не взяла Берлин в 1941 году?

Новейшие попытки Запада извратить роль Советского Союза во второй мировой войне берут свое начало в рейхсканцелярии Адольфа Гитлера

Чем ближе 70-я годовщина великой Победы над фашизмом, тем выше поднимаются волны русофобской западной пропаганды, призванной совершить полный переворот в общественном сознании и, путем подмены краеугольных понятий, переиграть однажды уже проигранную Западом и его ударной силой – нацистской Германией, войну против русской цивилизации.

И, естественно, главный удар наносится по несущим конструкциям исторического знания, сознательная деформация которых чревата полным обрушением мировоззрения новых поколений. Одной из таких «несущих конструкций» является адекватное понимание природы войны между Советским Союзом и Германией, начавшейся, как известно, 22 июня 1941 года.

Версию о том, что Советский Союз был готов к нападению на Германию и всю Европу, а вермахт только на несколько недель или даже дней опередил ожидавшие сигнала к броску "советские полчища", распространило в свое время министерство пропаганды нацистского рейха с целью объяснить всему миру – почему Германия нарушила договор о ненападении с СССР и вероломно напала на нашу страну.

Впоследствии гитлеровская теория так называемой «превентивной войны» против Советов была положена в основу практически всех сочинений «разоблачителей советской агрессии», в том числе небезызвестного предателя Резуна, который, сидя на своей лондонской «конспиративной квартире», строчил ровно то, что заказывали его работодатели из британской разведки.

В частности, эти «разоблачители» активно «опровергают» советскую «дезинформацию», согласно которой, проводившиеся руководством СССР накануне войны оперативно-стратегические игры были посвящены отработке ведения оборонительной войны. Мол – все это пропагандистская ложь, а на самом деле сталинское руководство активно готовилось к агрессии и настоящие штабные учения были посвящены именно наступательной тематике.

Прямых доказательств у них естественно нет, потому что никаких документов на эту тему в природе не существует. Поэтому, как правило, оперируют косвенными. Мол, гигантская и полностью отмобилизованная группировка Красной армии на Западе с головой выдавала агрессивные намерения советской стороны. Однако не будем спешить клевать на удочку этих прозекторов истории, которые вслед за Гитлером и Геббельсом, причем, как правило, отнюдь небескорыстно, продолжают вешать всех собак на нашу страну.

Для того, чтобы понять, что и у нацистов и у их нынешних последователей концы с концами не сходятся, достаточно самых общих познаний о том, как в действительности развивались события в первые дни немецкого наступления на СССР. А развивались они надо сказать весьма странным образом, если признать правоту наших критиков в том, что СССР уже полностью изготовился для нападения на Германию.

И главная странность заключалась в том, что эти, якобы изготовившиеся к захвату всей Европы, войска никак не обнаружили в эти дни своих наступательных возможностей и даже намерений. И это несмотря на то, что советское руководство уже в первые часы немецкой агрессии разрешило своим вооруженным силам проведение наступательных операций на территории противника.

Цитата:
Директива № 3 командованию западных военных округов РККА. передана В 21.15 22.06.41 г
2. Ближайшей задачей войск на 23—24.6 ставлю:
а) концентрическими сосредоточенными ударами войск Северо-Западного и Западного фронтов окружить и уничтожить сувалкскую группировку противника и к исходу 24.6 овладеть районом Сувалки;
б) мощными концентрическими ударами механизированных корпусов, всей авиации Юго-Западного фронта и других войск 5 и 6А окружить и уничтожить группировку противника, наступающую в направлении Владимир-Волынский, Броды. К исходу 24.6 овладеть районом Люблин…
На фронте от Балтийского моря до госграницы с Венгрией разрешаю переход госграницы и действия, не считаясь с границей… Тимошенко Маленков Жуков[1]

Войска Красной армии в первые дни боев, во исполнение этой директивы, действительно пытались совершать наступательные действия. Но то, как именно они их вели, говорит о чем угодно, но только не о заблаговременном создании мощных ударных группировок на границах с Германией и ее союзниками. Типичный пример – действия советских танковых и механизированных корпусов на Западной Украине, которые вступали в бой поодиночке, фактически в пожарном порядке, по мере выдвижения в район боевых действий и также поодиночке были там уничтожены. Если предположить, что правы те, кто утверждает, что советские войска уже были сгруппированы для удара и соответственно находились в районах сосредоточения, то такая оперативная неразбериха выглядит, как минимум, странно даже на фоне внезапной атаки врага. Которая, к тому же, была внезапной чисто условно. Все ведь прекрасно знали - к чему дело идет.

Не менее странной представляется и ситуация на юго-западе, где согласно той же обвинительной версии, советские войска были готовы к немедленному стратегическому броску через Карпаты с целью овладения главным источником горючего для третьего рейха – румынскими нефтепромыслами. В действительности – никакого броска не случилось, а все свелось к тактическому десанту отдельных частей РККА на румынский берег Дуная, который не был поддержан и развит сколь-нибудь значительными силами. Кстати- этот десант, сам по себе героический и уникальный эпизод начального периода войны - как никак единственная в 1941 году успешная атака на вражеской территории, сегодня несправедливо забыт.

Про положение на центральном участке фронта - через который лежал самый короткий путь к сердцу Германии, и где, по версии гитлеровцев и их подпевал, должны были находиться самые ударные из ударных силы русских, и говорить не приходится. Здесь не было даже намека на организацию какого-то стратегического наступления. Объяснять такую пассивность советских войск только внезапностью гитлеровского удара и масштабом понесенных потерь с военной точки зрения просто неграмотно.

Войска, изготовившиеся к большому наступлению, находятся в высшей степени боевой готовности и естественно психологически готовы и к возможным ударам врага и собственным потерям. Но ни эти потери, ни эти удары никак не могли повлиять на решимость советского командования использовать заранее созданные крупные наступательные группировки по прямому назначению, то есть для выполнения того самого якобы существовавшего плана покорения Европы.

В состав этих группировок, будь они на самом деле созданы, были бы включены миллионы солдат и офицеров, десятки тысяч танков, самолетов и артиллерийских орудий. Для такого огромного войска даже те потери, которые понесла Красная армия в первые дни боев, были бы далеко не критичны. В том, что когда гигантская военная машина запущена, ее бывает очень трудно остановить, убеждает опыт битвы на Курской дуге, когда группировки немецких войск, выдвинутые в исходные районы для наступления, понесли тяжелые потери от упреждающей советской артподготовки и, тем не менее, уже через два часа начали атаку согласно ранее намеченному плану.

Таким образом, если бы советские войска в июне сорок первого действительно находились в той степени оперативной готовности к броску на Запад, как это утверждают гитлеровцы и с их подачи нынешние «реконструкторы истории», то картина боев в первые дни войны должна была выглядеть совершенно иначе. Во-первых, не было бы тех страшных и подчас совершенно нелепых потерь, которые понесла действительно застигнутая врасплох Красная армия. Не было бы сотен самолетов стоявших в парадном строю без всякой маскировки на аэродромах, и там же сожженных. Не было бы и проблем с подвозом горючего и боеприпасов.

Просто потому, что готовая к атаке армия принимает абсолютно все меры к маскировке, рассредоточению и обеспечению своих сил всем необходимым. И не расслабленно собирает на одном полигоне чуть ли не всю полевую артиллерию для каких-то там учений, а держит ее в мгновенной готовности к открытию огня. Советские командиры того времени, несмотря на на все репрессии, влияние которых на боеспособность РККА было чудовищно преувеличено, были вполне грамотными в военном отношении людьми и хорошо знали эти элементарные истины. И конечно же – ни о каком одностороннем успехе немцев просто не могло быть и речи.

Встречное движение двух нацеленных на наступление гигантских сил должно было привести либо к их фронтальному столкновению, по типу той же Курской дуги, либо, что более вероятно - в силу разности конфигурации стратегически выгодных для каждой из сторон выступов линии фронта - к независимым друг от друга встречным прорывам на большую глубину территории противника.

Картина действий немецких войск в начальный период войны в точности соответствует данному сценарию. Но никаких намеков на подобное встречное движение со стороны советских сил, в котором хотя бы угадывался предвоенный сценарий вторжения в Европу, не было и в помине. Кроме действий разрозненных дивизий и корпусов, причем действий не активно-атакующих, а исключительно сдерживающих немецкие атаки, что совершенно нехарактерно для заранее подготовленного стратегического наступления, ничего не происходило. И, стало быть, не было и самих стратегических наступательных группировок, удар которых якобы был уже подготовлен и упрежден только гениальной дальновидностью Гитлера.

Никакой самый прозорливый фюрер ничего не смог бы поделать с миллионами советских солдат и тысячами танков, которые хлынули бы в Европу согласно заранее утвержденным и выверенным планам, которые советское командование могло осуществлять вообще без всякой оглядки на действия вермахта. Ведь немецкая армия и по численности личного состава и по количеству боевой техники значительно уступала РККА. В результате части вермахта, вполне возможно, действительно достигли бы окрестностей Минска и Одессы, но в то же время им пришлось бы иметь дело с катастрофическими для немцев прорывами Красной армии в Восточную Пруссию, в Румынию и непосредственно на Берлин. А это, сами понимаете, уже совсем другая война.

А теперь давайте вспомним о, до сих пор вызывающих столько споров, советских оперативно-стратегических играх сорок первого года. И в частности о том, что проводились они на основе не столько фактов, сколько предположений о характере будущей войны и составе ее участников. И знаете, что в этой связи бросается в глаза и вызывает недоумение? То, что даже сегодня, когда все карты раскрыты и все параметры военных приготовлений сорок первого года в достаточной мере известны, никто не догадался, а скорее всего не захотел, проверить все эти домыслы насчет неизбежной советской агрессии против Германии в ходе такой же оперативно-штабной игры.

А ведь, казалось бы, чего проще – дать компетентным военным специалистам в руки все предвоенные расклады и попросить проиграть эти варианты в режиме войны на картах. В том числе и тот, при котором «огромная советская армия вторжения нависла грозной тучей над миролюбивой Германией». Такой игры до сих пор не было, но если ее кто-либо когда-нибудь организует, то в ней наверняка выяснится, что колоссальные наступательные группировки советских войск, если бы они существовали в действительности, несмотря на всё воздействие неприятеля, не растворились бы в считанные дни как снег на солнце, а, согласно стратегическому плану, осуществили бы глубокие вклинения на вражескую территорию, которые очень существенным, а возможно и решающим, образом повлияли бы на общую военную ситуацию.

И тот факт, что никаких подобных вклинений в июне сорок первого не было зафиксировано, лучше всего остального говорит о том, что СССР не имел таких наступательных группировок и следовательно не был готов к ведению агрессивной войны против Германии. А следовательно и Гитлер и нынешние разоблачители «советской агрессии» просто наглые лжецы, первому из которых нужен был предлог для сатанинского беспредела в отношении восточных славян, а другим столь же необходимо извратить историю до неузнаваемости с целью психологической подготовки своего населения к очередному завоевательному «походу на Восток». Который сегодня оправдывается ровно тем же самым - предельно избитым и запредельно фальшивым предлогом – мифической «российской угрозой».

Юрий Селиванов

Источник: politikus.ru